Недаром Летов пел про Русское поле экспериментов. Россия – это и есть огромный заснеженный полигон, иногда удивлявший интересными результатами опытов. Особенно после того, как рухнула красная империя, и типичные обывательские мирки с мещанской философией начали плавиться, пропуская вперед творцов, про которых даже не поворачивается язык молвить, что их талант от Черта или от Бога. Про некоторых хочется сказать, что их дар от Небытия. 

Я давно поставил задачу сравнить задачу сравнить двух, наверное, самых выдающихся антиличностей. Это Алексей Фишев (Угол) и Алина Витухновская. Первый навеки стал кумиром отмороженных панков. Вторая ныне координатор «Республиканской альтернативы», идол эстетов-хаоситов. Представляю, сколько гневной критики обрушится на меня за такое сравнение. Но за всю историю русской литературы вряд ли можно найти двух более разных и одновременно более похожих поэтов. 

А родились, что примечательно, оба в один год - 1973. Алина в Москве, в семье, тесно связанной с искусством. Бабушка – художница, среди родственников знаменитый Фадеев. Москва. Город, где жил Мамлеев. Центр, мозг и пуп России. Угол появился на свет в Бурятии. В обычной семье. Улан-удэ, АнтиМосква, город, который местные жители без тени иронии называли Быдлоградом. Серые дома и километры заборов. Город, который бы создал Мамлеев. Может, это и есть Земля Нуля, о которой потом напишет Алина Витухновская. В этом месте зимой температура падает до минус сорока, а сто лет назад трупы скидывали в овраги, где их пожирали священные собаки под молитвы буддийских монахов.

Угол полностью и абсолютно самобытен. Бурятия, эта мистическая окраина, земля нуля послужила подходящим местом для зарождения движения, отрицавшего не государство или общество, но все бытие. «Гидроцефалы» (так они себя называли) не были связаны с Южинским кружком и не читали мистические книги из спецхранов, как это делал в молодости Дугин. Зато они полностью воспроизвели институт юродства. Как правило, адепты движения вели паразитический образ жизни, были крайне агрессивно настроены к "двуногому большинству" (быдло-индивидуумам), выглядели и одевались вызывающе нелепо (например, передвигались по городу с воткнутыми в гротескные бутафорские горбы кинжалами). Впрочем, как и любыми революционерами-максималистами, ими двигало больное самолюбие и воспаленная злоба. На "гидроцефалических" сборищах, проводившихся, как правило, на кладбищах и помойках, велись довольно-таки любопытные дискуссии, напоминавшие собой для стороннего наблюдателя беседы с того света или, в лучшем случае, из сумасшедшего дома. 

Позже они начинают формировать свою философию. Анархо-аморализм. «А много ль дураку-то надо, Твои глаза да богу в уши, во сне командовать парадом, да быдлу распахнуть всю душу, с рожденья пьяным быть и талым, таким же быть и погребенным, и на лягухах разудалых плыть по влагалищу вселенной…» - позже споет Угол. Метафизическое юродство и идиотство - истинная святость. Равенство и братство будет на том свете. Реальное состояние в данной субстанции – сумасшествие. «Осознание личности может состояться лишь в состоянии безумия» - твердит Угол перед песней «Угонщик трамвая». Понятно, что многие подобную философию не поняли, но это было только на руку Аморалам, так как, по словам Аристотеля, "толпа достойна умереть, прежде чем она родилась". В 1995 году Угол вместе с приятелем Резаном основывает крупу «Оргазм Нострадамуса». 

За год до этого в центре Москвы появляются странные “марсиане” — трое городских партизан, облаченных в костюмы американских подводников. Это группа “Департамент пропаганды насилия”. Алина вместе с Сенди Ревизоровым и Алексеем Зубаржуком проводит акцию: «Гвозди. Я шагаю по Москве». По их заявлению, любая культура репрессивна. Стучат молотки, прибивающие плоть. “Хороший человек — это мертвый человек”, — часто повторяет Алина. И еще, что мир заслуживает уничтожения за слезу ребенка. Тоталитарно Бытие и Нечто. Даешь Ничто. «Наш Новый Бог из Ничего \ Плюется цветом в душный мрак, \ Стекает светом. И его \ Глаза, как казнь, и казнь, как знак». 

Образы этих двоих не похожи, как не похожа аполлонийская и дионисийская культура. Угол выглядит как юродивый. Лишь с могильного портрета на нас смотрит спокойное лицо, словно постигшее Истину. Будда. Алина же избирает для себя образ куколки. Но куколки жестокой, Венеры в мехах. Секс для нее тоталитарен, а свободны от этого лишь дети. Алина смотрит из 90-ых с улыбкой, подобной которой нельзя найти нигде. Темная Джоконда. 

Оргазм Нострадамуса выступает с 1994 по 1997 только в Улан-Удэ. Далее поездки по городам. Добираются, как могут – автостопом и на собаках. Каждый концерт – драка с разбитыми черепами. История группы напоминает скорее приключения маньяков в вечной погоне. Это не обычная жизнь рок-музыкантов, с их пьянками и попойками, но странствование антимессии и темных апостолов. Чего стоит выступление на антифашистском концерте. Организаторы пригласили хедлайнерами «Последние танки в Париже», но те не приехали. Чтобы как-то выкрутиться (рекламная кампания концерта уже была вовсю запущена) пригласили «Оргазм Нострадамуса». 

Запросив немалый гонорар, он приехал. Перед выступлением Угол заявил раскочегаренной публике: «Мы представляем здесь рупор антиэлиты. Нам похую до квазиидей как левых, так и правых. Наша идеология перпендикулярна всем вашим потугам, демагогиям и отмазкам!». Во время концерта в зал, пробившись через охрану, ворвались около тридцати нацистов. Вооруженные дубинами, они начали молотить публику. Через 2-3 секунды вслед за ними появились бойцы СОБРа. Всех арестовали. Хватали всех лысых, изъяли всю пленку из фото и видеокамер. Затем концерт продолжился, после чего Угол попал под капельницу. 

Порою Угол странствует в одиночку. Любое его появление превращается в дебош и погром. Вскоре о нем начинают уже ходить легенды. 1 марта 2003 «Оргазм Нострадамуса» выступают в перед буддистами, адептами Оле Нидала «Карма Кагью». 

Для Алины 90-ые были тяжелыми. Если Угла в легенду превращают километры Сибирских дорог и вакхические концерты, то Алину делает легендой несколько квадратных метров тюрьмы. 16 октября 1994 года ее арестовывают сотрудники ФСК (ныне ФСБ) по обвинению в хранении и распространении наркотиков. После года в Бутырке выпускают под поручительство Русского Пен-клуба. Алина отказывается от политического убежища в Швеции. В 1997 году повторный арест. Ее судьбу активно освещают российские СМИ, а также СМИ Северной Америки, Великобритании, Германии, Швеции и Финляндии. В общей сложности (с апелляцией) процесс длился пять лет. В апреле 1998 года ее приговаривают к полутора годам, но в качестве срока засчитывают пребывание в предварительном заключении. Ее ответ: 9 месяцев тюрьмы лучше, чем девять месяцев беременности.

Угол гибнет, захлебнувшись в своей блевотине. Пророк обратной стороны Темной России сам предсказал свою смерть: «Синька меня породила. Синька меня и убьет». Он как будто растворяется в огромном русском поле экспериментов. Алина же после суда словно застывает. Можно долго описывать ее судьбу, но все это будет казаться иллюзорным по сравнению с ее молодостью. Сейчас с ее фотографий смотрит женщина без возраста. По-прежнему прекрасная. Черная икона русской литературы. Она пишет статьи, участвует в дискуссиях, но все больше напоминает статую демона. Я не удивлюсь, что в один прекрасный день Алина выйдет на улицу Москвы и замрет. И никто не догадается, что у этой статуи нет скульптора.

И Алина, и Угол представляют воплощение ненависти к миру и бытию. Им смешны разнообразные идеи и какой-либо гуманизм. Только Витухновская эстетизирует свою ненависть. Уничтожает реальность, как хирург. «Бог умер под этим поездом \ Останков его и рельс \ стальные и злые полосы \ в церковный сложились крест».

У Угла все гораздо проще:

Слепоглухонемой пророк
В самое время - не поздно, не рано
Вышел из дома с огромной балдой,
Вышел из дому в костюме Адама.

Вышел из дома он, чтоб донести:
“Братья и сестры, настал конец Света,
Хуй! никому не удастся спастись,
Все подыхает! Грядущего нету!”

Сразу же, вдруг, все упало в цене,
В цене лишь остались вино и водяра.
Быдло, прочухав, что скоро пиздец,
В ужасе похоть свою утоляло.

В спешке насиловал кто-то бомжиху,
Кто-то насиловал родную маму
Слепоглухонемой пророк
В самое время - не поздно, не рано.

Алина словно возвышается над человеком. Застывает его кошмаром. «Я война. Я конвой постоянный невнятных служителей яви». Углу же достаточно своей смерти: «Подыхал он как собака,\ Как последняя скотина.\Словно списанная втулка,\Отработанная шлюха». (В этой песне он описывает свою смерть от третьего лица)

Параллели можно вести долго. Но, как и от стихов Угла, так и от стихов Алины берет дрожь. Это не люди. Это порождения Русского поля экспериментов, которые зеркально отражаются друг в друге. Центр и окраина. Вечная красота и грязь под ногами прохожего. Эстетство и уродство. 

Аполлонийская диктатура Ничто и Дионисийский анархо-аморализм. Край упорядоченного, за который каждый из них заглянул с разных сторон. 

И нашу эпоху будут изучать по их творчеству. 
 

Виктор Пепел

Ссылка на текст: https://vk.com/wall-45432439_441