И Волга шла голубою кровью / Я жаждал зла, но иной любовью.

В свободные для России ельцинские времена Витухновская, спустившаяся со страниц культовых гламурных журналов от "ОМа" до "ПТЮЧа", стала чуть ли не своеобразной гей-иконой. Нельзя не отметить тот факт, что гей-тусовка была и остаётся одной из передовых, современнейших и максимально открытых для прогресса площадок, где собрались люди тонко чувствующие, образованные и интеллектуальные. Сейчас, в одном из своих политических интервью, Витухновская говорит буквально так: "Мы выступаем за красивых геев-мужчин". Мальчики любили Алину, а Алина любила мальчиков - но не так, как вам может показаться - она просто предпочитала прекрасно выглядящих персонажей. Поговаривают, что она отбила немало юношей из НБП, но они были нужны ей исключительно как антураж, а не в каком-то там ином, что называется, прикладном смысле. Разумеется, среди них было немало геев. Когда-то она посвятила свою поэму Ярославу Могутину, также подвергшемуся в своё время уголовному преследованию в России. Она была напечатана в журнале "Квир".

Иной любовью

Я вышел из Байрона бешеным Шелли
Я вышел из гоголевской шинели.

И щели земли, тьма ее влагалищ
Меня не смогли заманить в Валгаллу.

Валгалла зла. И глодая волю,
Меня влекла к ледяной юдоли.

И Волга шла голубою кровью
Я жаждал зла, но иной любовью.

Ода Богу Ботокса

От старости пахнет кошмарами Босха.
Но, бог - ты же бог,
Значит, делаешь богство -
БОТОКСАБОТОКСАБОТОКАБОТОКСА!

Вы вашего бога убили и просто.
А мы полюбили то бога ботокса.
Мы более боли и русской тоски
Не чувствуем с легкой ботоксной руки

Гламурная молодость длится и длится.
Придется однажды вот так помолиться
И счет оплатить, и для доктора счет.
Мы веруем в ботокс, как верим в расчет.

Дуче-чудо

Дуче-чудо, а не грудей маслины!
Только женщина эта Клара Петаччи.
Мёртвые чулки своих ног наматывая на ус Муссолини,
И глотая член его, в вечном своём аду, она не многое значит.

Когда их вешали черни черви,
Она как черешня красная липкой поспела страстью.
Но улитка тела, она зачем ему,
Когда нужна метафизика власти?

Помните, жили на Вилле Боргезе?..

Помните, жили на Вилле Боргезе
Вши, Генри Миллер, какие-то люди.
Черной Весною, словно прелюдией,
К Черной Войне юный Эдичка грезил.

Женщин и Славы желали Поэты,
Космополиты эпохи скучной.
Эдичка грезил о пистолете,
О муссолинистом грезил Дуче.

"Эдичка, детка, будешь диктатор!" -
Он приговаривал, сидя в Париже.
И вытаптывал по этапу
Как поэму, судьбу свою Рыжий.

"Эту судьбу принимай как роскошь!" -
Нищегубые либералы
Глупо нашептывали: "Будь, как Бродский!"
Но Ваганьковское - не Вальгалла !

Эта эпоха не для Героя,
Ибо по..х эпохе Герой.
Волк "Яволь!" в Ноль Луны провоет,
В дьяволический желтый Ноль...
Там "Ай лов ю" твое распято
На свастическом пепелище...
А Елена сбежала куда-то.
Эдичка плакал несчастный, нищий.

Та Елена - не Ева Браун.
Ты отвергнут. Погублен? Нет же!
Ты идеален, как черный браунинг.
Расстреляй же дурную нежность!

Гитлер так же бродил по Вене...
Ты получаешь какой-то велфер.
"Я не скучаю по той Елене.
Та Елена была лишь вещью.

В той Елене все бабье, сучье,
Плоти лживое откровенье.
Я не люблю тебя больше. Лучшим
Девам читаю стихотворенья.

Пеной времени, Вы, Елена,
Нервно льетесь стервозной речью:
"Эдуард, это ад измены.
Ты навеки им изувечен.

Трахай, давай, своего там Дуче!
Все перверсии так банальны".
Это музы приходят мучить,
Мстя Поэту за гениальность.

Вдохновением нелегальным
Он питается. Он свободен.
Как Дали, отвергая Галлу,
Как один в русском поле Один.

Аскетическим этим кичем
Атлетически стих накачан.
Устремленный в свое величье,
Где любовь ничего не значит...

Как он мстил Елене когда-то,
Как истерический Мефистофель.
А теперь Абсолютным Солдатом
Стал стальным. И в анфас. И в профиль

Для портфолио, где герои
Жрут пустоты устами статуй,
Он позировал, для "Плейбоя"
Юным богом застыл. И старости

Отретуширует морщь - гармошки
Разухабистой этот ужас
Жалкой немощи. Мастер-монстр
Фото-шепотом. Ор-оружием

Брызнет прошлое в исступленье.
Пре-сту-пле-ние - та Елена.
Тленное сгинет стихотворенье
В страсти телесной дурного плена.

Монотонной оргией воя
Ты в отмщении, как в оргазме.
Но анатомия всех героев
Постигается безобразно.

Ты поэзией розг брезгливо
Выхлестал образ ее до крови.
Мона лимоновского разлива
Волгой вытечет нелюбови.

Ты отмстил ей за Совершенство.
Отретушированная богиня,
Ты погибла в том, слишком женском,
Опустошающем, как могила

"Я" - настоящим, нулящим, сущим,
В онтологически нелогичном,
В том обезличенном и дремучем,
Что цепляется в мир количеств.

Щупальцы-пальцы отманикюря,
В панцирь затянутая невеста,
Кукольной гусеницей, от кутюр,
Ты вползаешь в дурную бездну.

Эдичка, мстил ты тому движенью,
В пропасть, что пастью гнилой хохочет.
Та Елена была лишь женщиной,
Той, которая спит, с кем хочет.

"Ту Елену заменит Лиза,
Эту Лизу заменит Катя.
Из национал-большевизма
Шел известный русский писатель

В мифологию. Патологий
Избегая,бесплотным эльфом,
Политическим монологом
И лефортовских камер эхом". -

Так говорил себе сам Писатель.
Это, в сущности, было правдой.
Но тошнило, словно от Недо-Сартра,
От недо-строенной биографии.

Недостроки, что как граффитти
Недоподвиги. Ты воздвиг
Культ. Не памятник. Фифти-фифти.
Как фиктивный русский язык

Отрицая идею фикс твою -
Цементировать свою жизнь,
Что сама обернется фикцией,
Постмодерном, пределом лжи.

Нарциссическое спасательное
Сверхвеличественное величие.
Стал великим русским писателем,
Стал понятием политическим.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Помните жили на Вилле Боргезе.
Вши, Генри Миллер, какие-то люди.
Если долго глядеться в бездну,
Бездны, скорее всего, не будет.

Жизнь удалась. Дети... Политика...
Книги выходят в издательствах лучших.
Но лишь вспомнит о гибели Гитлера,
О Мисиме или о Дуче,

И ничего не радует боле.
Как говорится, почувствуйте разницу
Между Личностью и Героем,
Между Жизнью и Биографией!

Р.S.

Если вы жили на Вилле Боргезе,
Или читали книги Поэта,
Или любили красотку-крейзи,
Делайте выводы, злые дети.

Для политики и для понта,
Этих красоток, конечно надо -
Как один из героев Висконти,
А не так, как бывает рядом.

Для поэзии, как протезы -
Бесполезны такие музы.
Лучше длительная аскеза,
Чем испорченное искусство.

Ссылка на публикацию: http://www.kvir.ru/articles/ali-vituhnovskaya.html